Вид: Lyrurus tetrix = Полевой тетерев, тетерев-косач

• Класс: Aves = Птицы
• Отряд: Galliformes = Куриные, курообразные
•     Семейство: Tetraonidae = Тетеревиные
• Род: Lyrurus Swainson = Тетерева
• Вид: Lyrurus tetrix Linnaeus, 1758 = Полевой тетерев, тетерев-косач

Тетеревиные выводки

Читать далее: Тетерев-косач; Весенний образ жизни тетерева;Летний образ жизни тетерева

Мы видели, что в конце мая, чаще в начале июня мало-помалу там и сям уже встречаются выводки тетеревят, конечно очень молодых и нелетающих. Немного ранее этого времени, средним числом около средины мая, начинается линянье косачей, также холостых курочек, а затем тетерок, лишившихся яиц в последнем периоде насиживания.

Количество тетеревят в выводке, конечно, соответствует числу яиц, а потому, чем старше тетерка, разумеется до известного предела( Обыкновенно принимается, что наибольшая продолжительность жизни тетерева равняется 9 годам; но, вероятно, еще задолго до этого оба пола лишаются своей производительной способности. Старые тетерки остаются б. ч. бесплодными, и они-то принимают, как мы видим, вид самцов, т. е. становятся петухоперыми. ), тем большее количество птенцов она выводит. Отсюда понятно, почему в тех местностях, где мало охотников на тетеревов и на выводки в особенности, редко можно встретить выводок более чем в 7— 8 штук. Но в глуши, где летняя охота на тетеревов менее употребительна, а потому тетерки имеют больше вероятности достигнуть полного возраста и зрелости, там, особенно при благоприятной весне, нередки выводки в 10, даже более птенцов. Наибольшее количество тетеревят одного возраста, замеченное мною, было 13( Именно в Серпуховском уезде Моск. губ. в довольно глухой местности близ с. Кудаева (21 июня 1869 г). На Урале выводки в 10—11 птенцов встречаются весьма нередко ), но говорят, что их бывает и до 14( Так, в «Ж. охоты» Мина, 1859, стр. 255, упоминается о таком выводке ). Бывали, впрочем, примеры и больших выводков, но надо полагать, что это относилось к т. н. сборным выводкам, образующимся когда будет убита или вообще погибнет матка и осиротевшие птенцы ее пристанут к другому выводку. Таких разнокалиберных тетеревят хотя и редко, но, вероятно, встречал каждый охотник, много охотившийся на выводки(О сборных выводках говорится также у Основского — см. «Замечания моек, охотника» и т. д. Изд. 2, стр. 100. ).

Едва вылупятся тетеревята и высохнут под крыльями матери, как через несколько часов начинают бегать, и тетерка ходит с ними неподалеку от гнезда, а первую ночь или две (?) даже ночует в нем. По прошествии же этого времени она окончательно уводит своих птенцов в ближние лесные покосы и кустарники, также сечи и гарники — во всяком случае, в довольно потные, даже болотистые места, поросшие сочной и высокой травой, необходимой тетеревятам, так как она служит им и пищей, и убежищем. Отсюда понятно, что чем суше лето, тем на более низких местах следует искать выводков. По опушкам леса, на гарниках и в сечах последние находят много муравьиных куч, а на лугах тетеревята ловят мух и других насекомых. Тем не менее навряд ли когда, разве в исключительных случаях, тетерка в первый период жизни птенцов уводит их далеко от гнезда. Даже в июле, когда тетеревята начнут садиться на деревья и выводки выберутся со скошенных лугов в лес, в лесные ягодники и начнут кормиться исключительно ягодами, даже тогда они едва ли удаляются на версту от места вывода. Хотя жировки их меняются, что зависит от времени и изменения в пище, но вообще в течение недели-двух можно быть уверенным встретить выводок на одном и том же весьма ограниченном участке луга, сечи, кустарника или опушки. Очень часто выводок придерживается одной и той же местности до самой осени.

Первоначально тетеревята покрыты серо-желтым пухом; но уже на 3—4-й день у них начинают пробиваться маховые, а затем хвостовые перья; цыплята приподнимают крылышки и перепархивают, как бы стараясь подняться, почему очень молодые птенцы до недельного возраста называются поршками. Недельные тетеревята уже могут пролететь несколько сажен; дней через 14—15 они перемещаются на довольно значительное расстояние, а по прошествии месяца, когда у них оперится голова и брюхо и они достигнут величины домашнего голубя, то летают уже очень хорошо, нисколько не отставая от матки.

Этот первый месяц своей жизни тетеревята еще очень слабы, чувствительны к переменам погоды и не могут обойтись без матки. Последняя в течение всего первого периода укрызает их от холода и оберегает от опасности, самоотверженно жертвуя собой и нередко доставаясь в добычу хищному зверю, птице и нерасчетливому охотнику. Можно почти наверное сказать, что покуда тетеревята не достигнут величины голубя и начнут садиться на деревья, они, за редкими счастливыми исключениями, без матки пропадают сначала с голоду, холоду, а позднее становятся жертвою своих многочисленных врагов: ястребов, сов, сорок, ворон, волков, лисиц, собак, хорьков и горностаев. В этот ранний возраст свой птенцы совершенно беспомощны, и можно сказать без преувеличения, что в большей части наших средних губерний три четверти тетеревят погибает в июне и первой половине июля. Всего чаще тетеревята достаются в добычу лисе, которая искусно отыскивает выводки, чаще на ночлеге, легко подкрадывается и, бросившись, нередко ловит тетеревят, особенно если они еще очень малы и плохо летают. Если же ей не удалось, то она быстро бежит за переместившимися, издавая при этом особенный голос, и преследует до тех пор, пока не разобьет выводок; тогда затаившихся птенцов она ловит уже поодиночке.

Но несравненно сильнейший вред приносят здесь сами охотники, которые часто довольствуются только тем, что убьют тощую и невкусную тетерку, оставляя большинство, а то, если тетеревята очень малы, и всех птенцов на произвол судьбы. Далеко не каждый охотник (не говоря уже о промышленниках) понимает вред подобного безрассудного истребления маток: большинство их забывают или вовсе не знают, что они лишаются охоты в этой местности на будущее время и сколько через это губится птенцов. «Смолоду горячий охотник далек от подобных рассуждений, — говорит Д. А. Вилинский. — Много лет тому назад во второй половине июля месяца я бродил по лугам с легавой и нашел выводку. Прежде всего, разумеется, убил матку: тетеревята были уже больше дрозда, и в то время я бы не задумался передушить их, но набежала тучка, хлынул дождь, и я вынужден был бросить свой умысел до другого дня. На следующий день с утра до ночи шел ливень, и только на третий день после обеда распогодилось, и я пошел на известное место отыскивать осиротелых тетеревят. Около часа топтался я по хорошо известной местности, обознал даже то место, где убил тетерку, а тетеревят не мог найти; наконец заметил я, что собака несколько раз возвращалась к одному и тому же месту, подойдет, понюхает и отойдет прочь; заинтересованный, я подвинулся туда; у корня широкого ракитового куста семь штук тетеревят, сбившихся в кучу, лежали мертвые. Я проклял эту минуту и готов послать проклятие каждому, убивающему матку от выводки!..»( См. «Журн. охоты и коннозаводства» за 1872 г. — «Охота с легавой собакой» и т. д., стр. 164 )

Первые дни тетерка, если не кормит своих птенцов, как это замечается у пташек и хищников, то, во всяком случае, находит им пищу, преимущественно насекомых, ловит последних, разрывает муравейники, расклевывает слишком крупную или жесткую добычу — вообще учит их есть, как это всякий наблюдал у курицы с цыплятами. Вместе с тем она зорко присматривает за ними, сзывает клохтаньем отбившихся, отводит от них хищного зверя, птицу, даже охотника, а ночью или в холодное время и дождь укры-вает под своими крыльями, нередко вырыв им для большего удобства небольшую ямку; тетеревята, впрочем, сами очень любят купаться в земле, песке, золе и гнилушках, что вызывается обилием на них вшей, обилием, в свою очередь обусловливаемым сильным притоком крови к растущим перьям.

Оперяются же и растут тетеревята крайне быстро. Вслед за маховыми и хвостовыми перьями появляются покровные перья на крыльях, потом на плечах и по бокам зоба; отсюда оперение идет по спине, надхвостью, груди и бокам туловища, а к концу 4-й недели оперяется голова и брюхо, и самчика иногда можно отличить от молодой самки. Смена маховых и рулевых перьев в продолжение роста происходит несколько раз, и перья заменяются новыми одновременно с обеих сторон( Именно так же, по наблюдениям Богданова (см. «Зоогеографии, очерк тетерева полевого»), выпадают сначала задние перья 1-го и 2-го разряда и затем постепенно следующие, перо за пером, к средине и краю крыла ); рулевые же сменяются, по-видимому, все разом, в одно время, но покровные перья, как предполагает Богданов вопреки мнению Брема( Брем принимает пять перемен гнездового пера тетеревят, но это еще менее вероятно, чем если не принимать ни одного линяния покровных и других перьев. ), по-видимому, вовсе не сменяются, а только между выросшими перьями вырастают новые пеньки и оперение становится гуще.

Как было сказано, выводки первое время держатся около лесных покосов, сыроватых лугов, поросших кустарников, в сечах, гарниках, вообще на более открытых местностях. Здесь они и кормятся ранним утром, иногда начиная от зари, если нет большой росы — до 8—9 часов утра; место их жировки можно легко узнать, так как оно бывает все исхожено, трава измята и роса повытерта. В полдни матка уводит тетеревят в ближайший густой кустарник, вообще в чащу и крепкое место( В малолесных местностях выводки весьма нередко укрываются в полдни и ночуют в хлебах. Это подтверждается свидетельством многих охотников (см. Богданов. «Биогеогр. очерк»; «Ж. охоты» Мина, 1859, стр. 255). Во всяком случае, тетерка выбирает такое место, из которого бы в случае опасности легко можно было бы выбраться, и никогда не забивается далеко в глубь чащи ), где собирает их в кучу; в это время тетеревята обыкновенно купаются в земле. Затем с 4 —5 часов пополудни матка снова ведет их на ту же жировку и возвращается в чащу к закату; ночует она сначала на земле и первую неделю или две прикрывает птенцов крыльями. На деревьях тетеревята ночуют достигнув второго возраста, по прошествии 5—6 недель, когда уже вообще начнут, как говорят, деревить, и Богданов напрасно полагает, что этого никогда у них не замечается. Правда, это бывает далеко не всегда и преимущественно в крупнолесье, тем не менее этот факт не подлежит никакому сомнению( Ср. также Основского I.с. ).

Пища молодых тетеревят состоит исключительно из насекомых, личинок и молодой сочной травы. Тетерка сама ловит для них мух, мошек, но, бесспорно, основной корм тетеревят состоит из муравьиных яиц; можно положительно сказать, что количество молодых выводков в июне зависит сначала от количества муравейников в данной местности, соединяющей в себе и другие благоприятные условия, т. е. достаточную густоту, вышину и разнообразие трав. Только потом, в июле, со времени открытия охоты количество тетеревят обусловливается обширностию ягодников и количеством ягод.

Кроме насекомых, птенцы едят траву, и притом, судя по наблюдениям над ними в неволе, в таком большом количестве, что навряд ли нуждаются в воде, почему, быть может, иногда вовсе не пьют. Всего более любят они сочные стебельки трав, особенно трилистника, пырея, а также не пренебрегают и цветочными почками. По мере своего возрастания тетеревята реже и реже кормятся насекомыми. К концу, иногда средине июня начинает поспевать земляника, также клубника — ягодный корм становится преобладающим кормом выводков, достигнувших месячного возраста. Мало-помалу один за другим выводки покидают луговые места и пожни, т. е. лесные покосы, и держатся более в опушках леса, тем более что к тому времени, т. е. к первым числам июля, в средней полосе начинается сенокос: на кошенине тетеревята уже не находят себе прежней пищи и убежища. С средины июля тетеревята, достигнувшие при нормальных условиях (что бывает далеко не всегда) половины величины матки, уже взлетают на деревья, а кормятся почти одними ягодами.

Прежде чем приступить к описанию этого второго, июльского, периода жизни молодых тетеревов и охоты на них, вернемся несколько назад и посмотрим, что делают косачи, так занимавшие охотников раннею весною.

Как только самки начнут садиться на яйца и одна за другой перестанут летать на тока, косачи, в свою очередь, тоже по старшинству покидают весенние сборища и удаляются в крепи. Для них, так же как и для курочек, наступает самая тяжелая, хотя далеко не столь трудная пора: черныши линяют( По Эверсманну, косачи линяют поздно осенью, но эта ошибка, вероятно, заимствована им у Науманна. ), старое, изношенное, обтрепанное и общипанное перо заменяется новым; но между тем, как самки постепенно утрачивают свой запас жира, предусмотрительно накапливаемый ими, исхудалые косачи, напротив, мало-помалу отъедаются на свободе и покое,( Впрочем, линяющие косачи всегда еще бывают очень худы и, собственно говоря, начинают отъедаться только к концу линяния — не ранее начала июля, когда окончательно перейдут на ягодный корм. ) не тревожимые более страстями, не имея никаких забот о своем грядущем потомстве.

Линяние косачей продолжается около полутора месяца. К половине июля старые уже совсем выбираются и перекочевывают из крепей в сечи, гарники, вообще ближе к ягодникам и в более открытые места. Для линяния же черныши, как и большинство птиц, выбирают самые глухие местности, хотя не очень отдаленные от токов. Исключения бывают, но очень редко и обусловливаются отдаленностью крепких мест от токов и выводковых мест. Так, например, в башкирских степях линяющих косачей можно встретить верстах в пяти и более от их весеннего местопребывания и местностей, удобных для вывода. Это объясняется тем, что лесные острова здесь состоят из редколесья, вовсе не имеющего т. н. подседа, т. е. кустов и молодой древесной поросли, которая каждогодно уничтожается весенними палами. Здесь черныши всегда линяют в т. н. кардашниках — почти непроходимых лесах, растущих обыкновенно по болотистым и кочковатым берегам озер, реже рек, вообще здесь гораздо более малочисленных. Кардаши состоят исключительно из ольхи и березы с густым подседом из кустарника, и здесь, между кочками, под густыми ветвями черной смородины, под завалами валежника, таятся присмиревшие самцы. В еще более открытых местностях линяющие косачи держатся иногда в мелких кустарниках, даже в вишневнике.

Но вообще в малолесных местностях, а также в степи косачи весь июнь и первую половину июля проводят близ воды, по берегам рек, в уремах, в балках, поросших густым кустарником, — одним словом, выбирают для своего местопребывания самые уединенные участки и редко встречаются в тех местностях, где живут выводки, как это замечено Богдановым в Симбирской губернии. Та же любовь к крепям замечается и в лесной полосе России, но здесь черныши забираются в болотистые кочковатые крепи с густою зарослью древесных кустов, а в хвойных и смешанных лесах таятся иногда и в самом непроходимом и частом ельнике, то же на болоте или же близ воды; на севере косачи линяют даже вместе с глухарями в моховых болотах, поросших редкими соснами, с подседом из багульника и ивняка. В гористых местностях, как, напр., в Среднем Урале, косачи первую половину лета проводят в сырых логах, у рек и ручьев.

Линяющий косач весьма осторожен. Сознавая свою слабость, он никогда не жирует так долго, как выводки; только зорями часа на 1,5—2 покидает он свое убежище, выходит на ближайшую опушку, в густую траву и, подхватив немного корму, состоящего сначала из молодых побегов различных трав, а затем ягод, возвращается обратно, нередко в тот же куст или под ту же кочку. В большинстве случаев в июне и июле он ведет вполне оседлую жизнь и живет на небольшом участке, на какой-нибудь одной-двух десятинах. В полдень линяющие черныши всегда забиваются в самую гущу, густую траву, часто под папортник, вообще в сыроватое, закрытое и потому прохладное место: сырость, по-видимому, весьма благоприятствует процессу линяния. В жаркие дни косачи по целым дням лежат здесь или роются в земле и гнилушках, стараясь освободиться от паразитов. На деревья они не садятся вовсе до августа, да и летают они весь июнь очень редко, в крайности, и, долетев до ближайших кустов, спасаются бегом; во время смены махов они даже почти вовсе не могут летать, так что нередко становятся добычей хитрой лисы или голодного деревенского пса. Линяющие черныши первую половину лета сидят притаившись, очень крепко, и можно пройти мимо куста, не спугнув птицы.

Кроме слабости полета, оседлая жизнь самцов летом обусловливается и обилием ягодной пищи в июле, почему они всегда избирают свое местопребывание поблизости последних. Вместе с тем от количества ягод зависит также и обилие косачей в данной местности, и вот почему в лесных гарях, старых сечах, заросших молодняком, кустами и высоким кипреем, а на севере — в моховых болотах косачи живут если не стаями, то в очень большом количестве на небольшом расстоянии один от другого: чем обширнее ягодники, тем большее количество чернышей можно встретить поблизости.

Прежде всего, как сказано, линяют старые самцы, у которых пеньки замечаются во второй половине мая. Чем моложе косач, тем позднее он линяет, и годовалые самцы начинают линять во 2-й половине июня, даже после Петрова дня. Сообразно с этою зависимостью времени линяния от возраста старые черныши в свежем пере попадаются уже вскоре после открытия летнего сезона, т. е. в начале, чаще, впрочем, в первой половине июля; большая часть самцов, однако, выбирается пером к концу месяца, и крайне редко встречаются (годовалые) черныши, еще не вылинявшие в средине августа. Так, Богданов упоминает о косаче в свежих черных перьях на своем теле, выращивавшего косицы и крайние маховые перья еще 18 августа( По наблюдениям последнего, совершенно согласным с моими отрывочными заметками, линяние у косачей начинается одновременно на плечах, зобе и надхвостье. От зоба оно распространяется на грудь, брюхо, бока, шею, горло, нижние кроющие крыльев и хвоста, от плеч идет на верхние кроющие перья крыльев, а от надхвостья — кпереди по спине, задней стороне шеи и кончается головой. Голова и горло линяют после всех частей. Одновременно с ними начинается смена махов (в том же относительном порядке, как у молодых), а затем и хвоста. Вырастающие косицы заканчивают все линянье. См. Богданов. «Биограф, очерк тетерева полевого», стр. 9 отдельного оттиска. ). Почти одновременно или немного позже годовалых самцов начинают линять холостые самки, которые держатся уже в одинаковых местностях с самцами и ведут совершенно одинаковый с ними образ жизни. Самое раннее появление пеньков у тетерок замечено Богдановым в середине (14) июня, но обыкновенно линяние начинается в конце месяца; вообще холостые курочки, по наблюдениям последнего, начинают линять почти месяцем ранее курочек с выводками; в конце июля, когда у последних линянье едва начинается, первые иногда совсем вылинивают. Замечательно, что линяние тетерок начинается не с зоба, как у самцов, а с брюха. Это зависит оттого, что у высиживающих самок прежде всего появляются пеньки на брюхе, оголившемся от сиденья на яйцах. У холостых самок, хотя перья на брюхе и не выпадают задолго до начала линяния, тем не менее прежде всего происходит смена брюшных перьев, так что это свойство унаследовано всеми тетерками без исключения.

К средине июля нормально тетеревята, как мы говорили, достигают величины голубя. Самцов уже нетрудно отличить от самочек: первые заметно крупнее( Но все-таки различие в росте не бывает так резко, как при сборных выводках ), брови у них шире, пестрины на покровных перьях чаще и мельче и основной рыжий цвет значительно бурее. Кроме того, их можно отличить даже по полету: взлет самца гораздо сильней, полет правильней и сильней, и перемещаются они раньше курочек, а часто и вскакивают даже прежде матки. Тетеревята уже давно, по-видимому достигнув величины перепела, не укрываются под крыльями матки и ночуют на пространстве немногих квадратных сажен, б. ч. по 2—3 вместе. Вместе с тем они все шире и шире разбегаются на кормежках и вообще начинают вести более самостоятельную жизнь и оказывают очень часто гораздо большую осторожность, чем их матка. Тетеревята начинают мешаться и деревить; в крупнолесье они даже постоянно ищут на деревьях убежища от четвероногих и пернатых хищников, а затем, побуждаемые тем же чувством самосохранения, очень часто ночуют здесь, чего, однако, никогда не замечается в кустарнике и т. н. паруснике.

Еще ранее этого времени, т. е. в первый период своей жизни, тетеревиные выводки начинают кормиться ягодами и мало-помалу выбираются из покосов (пожней) в ягодники, иногда за несколько сот сажен от первоначальных жировок. Но окончательное переселение в ягодники не столько обусловливается возрастом тетеревят и близостью ягодников, сколько начавшейся сенокосною страдою; во всяком случае, в половине июля большая часть выводков живет уже на новых местах и только в сечах, гарниках остаются там же, где были прежде.

С переходом на ягодный корм тетеревиные выводки остаются на месте уже недолгое время и гораздо чаще меняют свои жировки, чем прежде, разбегаются шире, а затем, как отойдет одна ягода, нередко переходят и совсем в другую местность. Прежде всего, тетеревята кормятся всего ранее поспевающей земляникой, в южной части средней полосы — клубникой; но как та, так и другая растут больше на полянах, так что выводки находятся еще на прежних местах; только позднее, когда в лиственных лесах (б. ч. в мелколесье) поспеет костяника, они чаще встречаются в самом лесу; в более же южных местностях — в вишневниках. Эти ягоды составляют главную пищу тетеревят в июле*.

( По справедливому замечанию Богданова, в средней полосе (вернее, в южной ее части) тетеревята вовсе не едят, напр., брусники, черники, голубики, что объясняется тем, что эти ягоды растут больше в глуши боров, куда нет надобности забираться выводкам при изобилии других ягод. На крайнем пределе своего распространения к югу — в степях — тетерева кормятся летом исключительно клубникой и вишней; в средней черноземной лесной полосе клубника остается главной пищей их, но вишню уже заменяет земляника и частью костяника. В северной же лесной нечерноземной полосе клубника уже не встречается и уступает место бруснике, чернике, голубике, толокнянке, даже морошке, полянике, быть может, клюкве, но земляника сопровождает тетерева до самых северных пределов его распространения, а на восток — по всей Сибири и Амурской области. См. Богданова, 1. с, стр. 14. Ягоды, несомненно, имеют огромное значение на распространение тетерева, и вытеснение его из степей зависит главным образом от уничтожения ягодников при распашке степей, хотя через это и увеличивается их осенний и зимний корм. По той же причине мы видим на севере обратное явление )

В хвойных и смешанных лесах тетеревята в июле кормятся также и черникой, голубикой, а затем, больше, впрочем, в августе, питаются и брусникой; но так как эти ягоды растут все-таки в лесу, то почти все выводки держатся в последнем. Еще далее, в северной полосе, тетеревята кормятся, по-видимому, иногда и поляникой, даже толокнянкой, морошкой(Малина хотя растет и по сечам, уремам, по оврагам, около родников, но едва ли не реже всех ягод употребляется в пищу тетеревятами; здесь почти всегда растут земляника и костяника, представляющие более лакомый и легче добываемый корм. В вишневниках тетеревята остаются нередко весьма продолжительное время, и как в степях Башкирии, так и в Урале вишня отчасти заменяет им хлебный корм в течение августа. Ту же роль, быть может, играет на севере брусника. В Урале, напр, в Каслинской даче, выводки даже перекочевывают за несколько верст в вишневники Вишенных гор, именно ко 2-й половине июля, и остаются здесь в течение месяца.); последняя составляет здесь едва ли не главную пищу линяющих и даже вылинявших косачей. В лиственных лесах, кардашниках и уремах черныши едят также, иногда исключительно, черную смородину, позднее, по-видимому, ежевику. Ягодный корм зависит от широты самой местности, и чем последняя разнообразнее, тем его более. В смешанных лесах Средней России, например в Ярославской, Костромской и друг., ягодная пища тетеревят если не обильнее, то разнообразнее, и выводки ведут более бродячую жизнь, встречаясь сегодня на одном месте, а дня через три — в другом, хотя, за редкими исключениями, все-таки не очень отдаленном от прежнего.

Вообще же можно сказать, что ко второму возрасту тетеревята переселяются в лес, чаще, конечно, мелколесье. В дровяном, тем более строевом лесу спугнутый выводок крупных тетеревят уже постоянно садится на деревья. Затем в скором времени, когда тетеревята почти достигнут величины куропатки, начинается смена гнездового пера: молодые косачи мешаются и по бокам зоба и на плечах показываются отдельные черные перья, местами называемые букетами; начинается смена гнездового пера на переходный наряд, продолжающаяся около месяца(«Черные перья распространяются постепенно к средине зоба по груди, шее и брюху, а от плеч на крыло, спину, надхвостье и заднюю сторону шеи — к голове, которая линяет последняя. Во время смены гнездового пера темнеют ноги и клюв, который у самцов становится черным. Но и в это время продолжается смена махов и хвостовых перьев; в последний раз она происходит тогда, когда начнет линять голова и молодые достигнут почти полного роста. С окончательной сменой махов начинается также смена рулевых перьев, наконец появляются косицы, и тем заканчивается линяние». Богданов, 1. с, стр. 6. Заметим кстати, что как Аксаков, так за ним и Вавилов совершенно несправедливо пишут, что тетерева мешаются в конце августа. Точно так же последний неверно утверждает, что тетерка начинает линять, когда подрастут (!) молодые и она покинет их. ). У нас в средней полосе тетерева мешаются не ранее средины июля, чаще даже в конце июля, и в очень редких случаях можно встретить совсем перебравшихся самцов ранее средины августа; поздыши выбираются даже к средине сентября. Одновременно с молодыми линяет старка, но у ней прежде всего, иногда в начале июля, появляются пеньки на брюхе, оголившемся от насиживания. Затем порядок линяния тот же, как у старых и молодых косачей. В это время тетерка уже не выказывает своей обычной горячности к детям, перестает клохтать, отводить и, будучи спугнута, улетает молча и перемещается очень далеко; тетеревята, несмотря, однако, на ее удаление, очень часто рассаживаются на ближних деревьях.

Со сменой гнездового пера на переходное нарушается семейная жизнь выводка. Молодые косачи идут в отбой, отдаляются от маток и хотя держатся поблизости один от другого, но ведут себя уже более самостоятельно. Но молодые тетерки, по-видимому, почти всегда остаются со старкой.

Обыкновенно самчики идут в отбой в конце августа или начале сентября, именно в то время, когда уже долинивают и выращивают косицы. В северной части средней полосы, в смешанных лесах, например в Ярославской губернии, молодые косачи держатся обыкновенно в брусничниках, иногда в довольно густом лесу. Вообще можно сказать, что к началу пролета вальдшнепов тетеревиные выводки разбиваются окончательно, и, вероятно, каждый охотник, отыскивая первых вальдшнепов, нередко натыкался на молодых косачей, отлично выдерживавших стойку собаки, между тем как выстрелить по старым, уже давно перелинявшим самцам почти никогда не удается.

Последние еще гораздо ранее, именно в средине июля, выбираются из крепей и чащи леса и с окончательным переселением своим в ягодники ведут уже менее скрытый образ жизни. Окреп-нувшие крылья дают им возможность улетать все дальше и дальше от чащи, в которой они продолжают еще ночевать; недели через две, много три, в начале августа, когда ягодный корм ограничивается одной брусникой( Южнее бруснику заменяет в это время дикая вишня. Последняя местами составляет иногда почти единственную пищу тетерева во вторую половину лета; и весьма странно утверждение некоторых немецких авторов, что вишни причиняют тетеревам скоропостижную смерть ), они при недостатке последней начинают уже летать в яровые хлеба, прилегающие к лесу, где также нередко можно встретить и выводки. Но в несжатые хлеба как косачи, так и последние летают только при недостатке брусники, а потому это явление далеко не общее, тем более в более северных губерниях.

Только с первыми осенними заморозками, не ранее средины августа, обыкновенно позднее, тетерева как старые, так и молодые начинают вести полевую жизнь и вылетают по утрам и к вечеру на овсяные жнива и гречневища. В конце августа или начале сентября в известное время дня их всегда можно найти на жнивах, где они подбирают осыпавшиеся зерна и рассаживаются по суслонам, если последние не свезены с поля, или на ближних деревьях. Первое время старые самцы и холостые тетерки вылетают сюда из ближних колков и лесных островов поодиночке; молодые самчики, напротив, по два, по три вместе; то же самое замечается и у маток, б. ч. остающихся при молодых самочках. Мало-помалу развиваются стайные привычки, всегда обусловливаемые обилием корма. Прежде всего собираются в стада старые черныши. Уже в последних числах августа они один за другим пристают к старому косачу — бывшему токовику, и последний становится вожаком формирующейся стаи, первым вылетая на жировку и первым возвращаясь на ночлег. Вскоре к ним из ближних отъемов присоединяются более дальние соседи, а затем понемногу и молодые черныши: стая растет не по дням, а по часам и к концу сентября в удобных для того местностях достигает иногда громадной численности.

То же самое, в свою очередь, замечается, хотя несколько позднее, и у тетерок. Первыми собираются в небольшие стайки по две, по три, редко более пяти холостые курочки, между которыми в тетеревиных местах, вероятно, замечаются и яловые, уже бесплодные по причине своей старости. Весьма возможно, что такие самки, принимаемые иногда за молодого косача, приставшего к стае тетерок, играют здесь такую же роль, как и старый токовик между косачами, т. е. служат вожаками и руководителями менее опытных.

Не следует думать, однако, что оба пола постоянно стадятся отдельно, не смешиваясь один с другим. Напротив, тем более в таких местностях, где тетеревов не особенно много, гораздо чаще встречаются смешанные стаи. Судя по некоторым намекам, можно предполагать, что это обстоятельство зависит главным образом от того, как начнет формироваться стая: если холостые тетерки присоединяются к чернышам, то матки и молодые курочки уже не всегда собираются отдельно от косачей. Основываясь на том, что после благоприятной для вывода весны я замечал (в Екатеринбургском у.) гораздо менее смешанных стай, чем после сухого или холодного мая, я думаю, что образование отдельных стай зависит от многочисленности самок, оставшихся холостыми. Что же касается того обстоятельства, что в более населенных местностях почти постоянно встречаются только смешанные стада, то это объясняется, во-первых, малочисленностью тетеревов, во-вторых, частым разорением уже сильно насиженных яиц, а следовательно, многочисленностью тетерок без выводков.

Итак, в сентябре стаи тетеревов увеличиваются все более и более; все молодые и старые птицы, обитавшие летом пространство во много квадратных верст, иногда нескольких десятков, хотя ведут не вполне оседлый образ жизни, но в течение более или менее продолжительного времени, особенно при других благоприятных условиях, встречаются уже в известном участке леса, преимущественно в болотной чаще, откуда и вылетают кормиться сначала на жнива и суслоны, а затем иногда на полевые клади(Напр., в Пермской губ., где хлеба свозится в селения исподволь и ужепо сапному пути.), сначала на ближние поля, а затем и более отдаленные. К тому же времени относятся и переселения тетеревов из глуши лесов ближе к жилью, а следовательно, и пашням, как замечается это в более северных губерниях и в Урале, откуда они сотенными, даже тысячными стадами вылетают в березовые леса черноземной равнины, окаймляющей подошву Урала, собираясь сюда иногда за несколько десятков верст.

С переходом на хлебный корм, образованием стай и переселением тетеревов кончается летняя жизнь последних. Начинается осенний период, продолжающийся до сильных морозов, но об нем еще речь впереди, а теперь рассмотрим возможно подробнее летнюю охоту на тетеревов.

Л.П. Сабанеев: Тетерев-косач (монография)