Подсемейство: Scarabaeinae = Scarabaeinae

• Тип: Arthropoda von Siebold et Stannius, 1845 = Arthropoda = Членистоногие
•    Класс: Insecta = Насекомые
•       Отряд: Coleoptera = Жесткокрылые, или жуки
•          Семейство: Scarabaeidae Latreille, 1802 = Пластинчатоусые
•       Подсемейство: Scarabaeinae Latreille, 1802 = Scarabaeinae
•     Род: Scarabaeus Linnaeus, 1758 = Скарабеи
• Вид: Scarabaeus sacer Linnaeus, 1758 = Священный скарабей

Вид: Scarabaeus sacer Linnaeus, 1758 = Священный скарабей

Самый, наверное, известный из скарабеев – скарабей священный (Scarabaeus sacer), жук, обожествленный древними египтянами2. В шариках, которые катают жуки, они увидели образ солнца с его суточным движением по небу, а в зубцах на голове и лапах жука – подобие солнечных лучей. Изображениями священного скарабея украшали гробницы, его рисовали на папирусах, запечатлевали в камне. Жуку воздавали почести и считали его символом счастья. В храмовом комплексе Карнак недалеко от г. Луксора (территория древних Фив) сохранилась колонна, которую венчает каменный скарабей. Согласно легенде, тот, кто семь раз обойдет колонну и прикоснется к жуку, может загадывать желание – оно сбудется. И ходит вокруг жука бесконечный хоровод приехавших взглянуть на Карнакские храмы туристов. Сбываются ли их желания – неизвестно, но владельцам многочисленных окрестных лавочек есть за что благодарить священного скарабея.

Сослужили древние легенды пользу и науке – в определенной степени из-за них известный энтомолог прошлого века Жан-Анри Фабр заинтересовался скарабеем и раскрыл многие его тайны. Благодаря наблюдениям этого ученого мы узнали множество интересных фактов и из жизни родственников священного жука – испанского копра, копра Изиды, лунного копра и некоторых других. Именно Фабр обнаружил, что большая часть шаров, которые катают скарабеи, – это их пищевые запасы. Жуки, как самцы, так и самки, не только сами лепят шары, но и воруют и отнимают их друг у друга. Заполучив тем или иным образом шар, жук старается откатить его подальше, зарыть в землю и там, в уюте и спокойствии, предаться трапезе. Скарабей очень прожорлив, и вскоре ему приходится выбираться на поверхность за новой добычей. Когда наступает пора откладывать яйца, самки священного скарабея делают особые шары, как правило, из более нежного – овечьего – навоза, и поодиночке (жуки ряда других видов выполняют свои родительские обязанности вместе) зарывают их в землю. Потом в шар откладывается яичко, и на этом забота самки о потомстве заканчивается. Когда запас еды подходит к концу, личинка в шаре окукливается, а примерно через месяц из куколки выходит взрослый жук.

Куда интереснее семейные взаимоотношения многих других видов скарабеев. Например, у испанского копра, лунного копра (С.lunaris), самцы которого носят на голове слегка изогнутый рог, и некоторых других копров, или калоедов, самец и самка бок о бок трудятся, выкапывая под подходящей кучей навоза довольно большую галерею, заканчивающуюся расширяющейся камерой. Туда жуки перетаскивают большое количество навоза и формируют из него особый «пирог» удлиненной или сферической формы. В таком «пироге» происходят специфические процессы анаэробной ферментации, в результате чего будущая еда для личинок становится более гомогенной и легкоусвояемой. И только когда «пирог» готов, самка начинает лепить из него питательные шары для будущего потомства. А потом продолжает заботиться о личинках – если шар начинает трескаться и грозит высохнуть, самка заделывает трещины, если на нем появляется плесень – счищает ее. И так происходит до тех пор, пока из своих колыбелек не выйдут молодые жуки или пока мать не умрет. Последнее случается чаще – большинство скарабеев размножается один раз в жизни и не доживает до появления потомства из куколок.

Сложны и удивительны родительские заботы и австралийских скарабеев из рода цефалодесмис (Cephalodesmius). Взрослые жуки появляются на поверхности в конце лета и тут же роют себе кормовые норки, в которые стаскивают запасы еды. Осенью происходит встреча самца и самки. И хотя до сезона размножения еще далеко, они больше не расстаются, а заводят общую норку, где запасают корм на зиму. Пора размножения наступает весной. Теперь оба родителя постоянно снуют туда и обратно, притаскивая в нору огромное количество самых разнообразных кормов – в отличие от большинства скарабеев представители этого рода питаются в основном растительным материалом. Среди их запасов можно найти и прелые листья, и маленькие цветочки, и небольшие плоды, и семена, и помет животных. По мере накопления запасов добыча корма становится в основном заботой самца, а самка начинает «обрабатывать» доставленную провизию. Она добавляет в общую массу свой собственный помет и помет самца и начинает формировать из всего этого шары, в которых проходит специфический процесс брожения. Когда питательная масса «созревает», самка делает из нее своеобразные чашечки, откладывает в них по яичку и закрывает крышечками – так что в итоге опять-таки получаются шары.

С этой поры самка цефалодесмиса уже никогда не покидает гнезда – все ее силы уходят на заботу о своих будущих детях. Как только в колыбельке выводится личинка и начинает питаться содержимым своего шара, забот у матери прибавляется. Она добавляет к шару новые порции корма, которым продолжает снабжать ее самец.

Пока личинка маленькая, мать добавляет к ее шару только перебродившую массу, но потом переходит на не полностью «созревший» и даже свежий, только что принесенный самцом корм. Развивающаяся личинка в это время начинает издавать в своем шаре звуки, возникающие за счет трения маленьких бугорков на внутренней поверхности последнего брюшного сегмента и особых гребешков на голове. Функция этих звуковых сигналов неизвестна, но ученые предполагают, что таким образом личинка может сообщать матери о своем состоянии и потребности в пище. Взрослые же цефалодесмисы никаких звуков не издают.

Когда развитие личинки завершается и она готова к окукливанию, мать заштукатуривает поверхность шара специальной смесью из своего помета, помета самца и личинок (последний выделяется из шара через стенки). После того как смесь высыхает, шар становится особенно прочным и крепким. «Запечатав» одну колыбель, самка продолжает ухаживать за другими, но к тому моменту, когда молодые жуки должны появиться на свет, родители уже погибают.

Однако навозные жуки Австралии поражают не только удивительными семейными взаимоотношениями. Например, в Австралии живет единственный представитель подсемейства, не способный летать. Обнаружили этого жука совершенно случайно, и не в природе, а в музейных коллекциях. В 1972 г. австралийский исследователь Эрик Маттьюз, работавший в Парижском музее, обратил внимание на необычный экземпляр с этикеткой «Квинсленд, из коллекции Генри Бейтса».

Каким образом австралийский жук попал к одному из величайших натуралистов прошлого века, который работал в основном на Амазонке, а в Австралии никогда не был? Оказалось, что Бейтс купил этот экземпляр у коллекционера Франциска Дю Булай, который действительно бывал в Квинсленде, в районе, расположенном примерно в 150 км от того места, где бескрылые жуки обнаружены ныне.

Бескрылость их обнаружили тоже случайно – когда непонятный экземпляр из старой коллекции размягчили и приподняли выпуклые надкрылья жука. Точнее, крылья у него есть, но маленькие, неспособные обеспечить полет тяжелого насекомого.

Вновь открытый жук получил латинское название Onthophagus apterus, которое отражало его «бескрылость». Однако экземпляр из коллекции Бейтса продолжал оставаться единственным известным ученым.

Живых жуков нашли только через 24 года – в 1996 г., когда несколько насекомых этого вида попали в энтомологические ловушки, расставленные учеными на западе Квинсленда. Оказалось, что бескрылые навозные жуки обитают в небольших горах, в местах отдыха валлаби, и питаются пометом этих сумчатых. Позже еще одна колония была обнаружена в другом районе, также в местах отдыха валлаби.

Такая приверженность жуков к одному месту, в течение многих веков изобилующему кормом, может, по мнению ученых, объяснить их неспособность к полету. Однако это лишь предположение – ведь в таком случае популяция навозников оказывается очень уязвимой. Стоит произойти изменениям в ландшафте, валлаби сменят место отдыха – и тогда жуки исчезнут...

Интересно, что хотя в Австралии встречается около 400 видов навозных жуков, все они достаточно специализированы и приспособлены к своеобразным условиям «пятого континента». И когда вслед за европейскими переселенцами здесь появились стада овец и коров, оказалось, что их помет некому перерабатывать! В 60-е гг. нашего века проблема приняла угрожающие масштабы – огромные площади были покрыты подсыхающим и засохшим навозом. В результате пришлось привозить и акклиматизировать здесь африканских навозников, которые приспособились отлично справляться с богатым «урожаем», оставляемым стадами копытных. После многочисленных экспериментов на должность «ассенизаторов» были назначены представители вида Onthophagus gazella, которых, кстати, уже использовали в этой должности в Техасе и Калифорнии. Эти жуки очень трудолюбивы и спокойно относятся друг к другу – от 10 до 50 пар могут одновременно «работать» над одной лепешкой навоза, не вступая в конфликты.

Этот вид, наверное, и самый продуктивный среди навозников. Личинка в шаре развивается в течении 2,5 недели, а куколка – 2 недели. Половое созревание наступает у жуков уже через 4–5 дней после выхода из гнездовой норки. Каждая самка лепит от 10 до 12 шаров и откладывает туда по яичку, а самец помогает ей создавать запасы пищи для будущих детей....

Читать дальше: Жесткокрылые, или жуки