Говорящая птица-лира

Говорящая птица-лира

На занятую самцом-лирохвостом территорию другим самцам заходить не полагается. Если же самец нарушит закон территориальности, то хозяин участка смело защищает его от пришельца. Правда, кровопролитных драк при этом не происходит и обычно дело ограничивается угрожающими выпадами против нарушителя. Одному английскому кинооператору удалось заснять на пленку такой поединок. По его рассказу это было необыкновенное зрелище. Хозяин участка расправил в воздухе свой хвост, напоминающий белое облачко, наклонил голову и сделал выпад, топая ногами и раскачиваясь. Нарушитель отлично понимал, что провинился, однако, оберегая свой престиж, тоже расправил свой хвост и принялся топать ногами и раскачиваться. При этом оба громкими, раскатистыми голосами кричали друг другу что-то оскорбительное. Из-за пышных хвостов самих птиц почти не было видно, только хвостовые перья шуршали, будто осенние листья на ветру. После такой символической драки нарушитель решил, что достаточно постоял за свою честь и отступил.

Токующий самец ежедневно появляется на своей танцплощадке, и дает там танцевально-вокальный концерт для самок. Хвост и пение — главные его средства, которыми он завоевывает их благосклонность. Английский натуралист Джеральд Даррелл, которому удалось наблюдать такой концерт, рассказывает, что лирохвост подлинный мастер подражания. Он включает в свой репертуар песни других птиц, да и не только песни, а все звуки, которые ему придутся по душе. Казалось бы, должна получиться какофония, но на самом деле выходит нечто восхитительное.

Обычно лирохвосты птицы пугливые и от человека стараются убежать. По-иному ведут себя эти птицы на территории специально созданного для них Мельбурнским управлением природных ресурсов заповедника в Шервудском лесу. Там они привыкли к людям и не боятся их. Во время брачных игр самцы там настолько увлекаются своими эстрадными выступлениями, что к ним можно подойти совсем близко. Это и помогло Джеральду Дарреллу и его спутникам провести кинофотосъемку брачного танца лирохвоста и записать его песню. В глухом лесу с огромными эвкалиптами, кустарником и папоротниками они нашли обиталище лирохвоста, которого работники заповедника называли Спотти. Его танцевальная площадка, которую обнаружили натуралисты, была примерно около двух с половиной метров в диаметре. Посредине ее возвышалась «эстрада» высотой приблизительно восемьдесят сантиметров. Долгожданный Спотти вышел из кустов на полянку, не спеша поднялся на кучу листьев и начал свое выступление. Сперва прозвучали две-три пробные ноты, а затем Спотти медленно опустил крылья, расправил хвост, так что над спиной у него засверкал белый каскад перьев, закинул голову — и из его горла полились звуки столь виртуозные, что описать их просто невозможно. Наряду с трелями и фиоритурами, иногда даже сочно-контральтового тембра, Даррелл и кинооператор услышали хриплый, резкий хохот кукабурры, крик австралийской трещетки (напоминающий свист и щелчок пастушьего бича) и звук, который можно сравнить лишь с дребезжанием набитой камнями жестяной банки, катящейся вниз по скале. И ведь что удивительно: все эти странные, немелодичные звуки так искусно сочетались с основной темой, что ничуть ее не портили, а только украшали. Четверть часа Спотти изливал свою душу в песне. Но вот прозвучала восхитительная завершающая трель, после чего он опустил хвост, поправил крылья и величаво удалился с площадки в кустарник!

Отдельные самцы-лирохвосты устраивают на своей территории две-три, иногда до пяти-шести токовых площадок, которые посещают ежедневно. Самка, ответившая на призывные песни самца, устраивает поблизости крытое гнездо, с боковым входом, откладывает в него одно единственное яйцо и через неделю начинает насиживание. Позже на участке самца, продолжающего свои концерты, появляется другая самка, а там и третья...

Несмотря на выдающуюся способность лирохвостов к звукоподражанию, говорящими птицами их не считали. Славились они только как пересмешники, обладающие замечательной способностью к голосовой имитации чужих песен и различных звуков. И лишь недавно оказалось, что лирохвосты способны копировать и слова человеческой речи.

Один инженер приехал из Польши в Австралию монтировать польское оборудование на лесопильном заводе. Поселили его в домике в вековом лесу, возле, лесопильного завода. Однажды днем инженер услышал голос своей маленькой дочки:

— Мама, ходзь ту! (Мама, иди сюда!).

Инженер удивился: голос доносится откуда-то из лесной чащи, в то время, как Анелька спокойно играет возле дома со щенком Динго. Вскоре из леса вновь раздались те же слова:

— Мама, ходзь ту!

Кто же это балуется? Инженер обошел вокруг дома, прошел в лес, но никого из людей не обнаружил. И лишь позже выяснилось, что эти слова произносила птица-лира. Загадку помог разгадать старый австралиец, который пояснил, что птица-лира любой звук воспроизводит не хуже магнитофона. Спустя некоторое время лирохвост четко копировал еще одну польскую фразу:

— Пшепрашам пана бардзо (деликатная форма обращения, вроде нашего «извините, пожалуйста»). Знакомые австралийцы были в восторге: они и за год не смогли выговаривать столь сложную фразу.

Как видим, лирохвосты заслуживают того, чтобы о них рассказать наряду с другими говорящими птицами. Правда, произносят и копируют человеческие слова они находясь на воле. Могут ли они научиться произносить слова и фразы при содержании их в неволе, таких сведений пока нет. Будущее покажет.

Отрывки из книги: Иван Филиппович Заянчковский "Говорящие птицы"